Я помню все это другим, думал он во время перелета на Землю. Конечно, эти воспоминания — всего лишь фантазии ребенка. В университете преподаватели учили его, что субъективные впечатления ненадежны. Они созданы мозгом, который хочет верить.

Тем не менее его жажда так и не была утолена. Стремление искать рай в других версиях реальности.

Бананы держали его в западне несколько дней.

Если бы аллафор был менее личным, Гарри мог бы сопротивляться энергичней. Но образ слишком точно нацелен, чтобы можно было его игнорировать. После первого столкновения, когда станция едва не опрокинулась, Гарри решил подождать, прежде чем снова бросить вызов этому рифу.

К тому же это совсем неплохое место для наблюдений. В синергии между странным континуумом и его собственным мозгом местность проявлялась как высокое плато над обширным морем пурпурных щупальцев. На удалении по-прежнему возвышались черные горы, хотя некоторые дыры в небе превратились во впадины, как будто небесный купол собирался растаять или обрушиться.

Были здесь и формы жизни — в основном существа меметического порядка. Мимо шестиугольной платформы Гарри ползали, мелькали или мерцали какие-то фигуры, паслись или охотились друг на друга, а иногда сливались и проходили у него на глазах странные преобразования. В плоскости других измерений мемы могли существовать только как паразиты, живущие в сознании или в мыслительных процессах своих хозяев, физических существ. Но здесь, в пространстве Е, в мире осязаемых идей, они были свободны.

Твое воображение позволяет тебе выполнять обязанности наблюдателя, объяснял Гарри во время обучения Вер'Кв'квинн. Но не поддавайся соблазну солипсизма, считая, что в пространстве Е что-то может произойти просто потому, что ты этого захочешь. Если будешь упрям или неосторожен, пространство Е способно прервать тропу твоей жизни.

Гарри никогда в этом не сомневался. Глядя на ползающие по пурпурной степи мемоформы, он проводил время, размышляя о концептах, которые в них содержатся. Вероятно, ни одно из этих существ не обладает разумом, поскольку на этом уровне реальности подлинный разум встречается крайне редко. Однако каждая мемоформа, пересекающая поле его зрения, воплощает одну мысль, не связанную никаким органическим или электронным мозгом. Это отдельная самостоятельная идея с такой же структурной сложностью, как те, что порождает Гарри своими органами и генетическим кодом.

Может быть, вот та, прыгающая поблизости и похожая на двенадцатиногую антилопу, представляет собой абстракцию, отдаленно связанную со свободой? Когда летающее существо с неровными краями начало преследовать антилопу, Гарри подумал, что охотник может представлять собой сложную версию стремления. Или он просто пытается поместить сложное и невообразимое в простые ниши, чтобы удовлетворить потребность едва развитого разумного сознания в упорядоченности?

Что ж, в человеческой природе все упрощать. Создавать стереотипы. Представлять себе, что можно вообразить невообразимое.

Местные мемоорганизмы занимательны, но время от времени под наблюдательным пунктом появляется кое-что еще, требуя пристального внимания.

Он всегда мог различить чужака. Чужаки передвигались неловко, словно их аллафорические формы — неуклюжие костюмы. Часто приближались хищные мемы, принюхивались в предчувствии вкусной концептуальной добычи и тут же стремительно убегали от резкого вкуса прочной материи. Металлические корабли или органические формы жизни, чужаки из других областей реальности, они не останавливаются, чтобы осмотреться, но торопливо пролетают мимо плавающих гор, стремясь найти убежище в небе из швейцарского сыра.

Гарри наслаждался этими мгновениями, когда зарабатывал свое жалованье. Стараясь говорить как можно точнее, он описывал каждого вновь появившегося своему партнеру, корабельному компьютеру, который находился у него под ногами, защищенный от враждебного воздействия Е-пространства. На базе специалисты расшифруют его показания и постараются установить, какой именно корабль пролетал мимо Гарри и куда он мог направляться. Тем временем они с компьютером и сами делали догадки.

Бортовые файлы памяти знакомы с таким образцом, сказало в одном случае плавающее «Н» — после того как Гарри описал особенно причудливого новичка, поднимавшегося на мириаде жестких сверкающих лап, словно ходячая солнечная вспышка. Это как будто представитель квантового порядка разума.

— Правда? — Гарри прижался к стеклу. Объект похож на хрупкую перистую спору зилма, которую ветер принес из далекого уголка Хорста. Тонкие стебельки ломались и испарялись, а тварь (корабль? одиночное существо?) торопилась к дыре в небе вблизи горизонта.

— Никогда не видел такой большой квант. Что он здесь делает? Мне казалось, они не любят Е-пространство.

Попробуйте представить себе, что вы, органические, испытываете относительно жесткого вакуума: вы сохнете и гибнете в нем, если только не окружены слоями защитной технологии. Точно так же флуктуационные субъективности этого царства опасны для других порядков жизни. Пространство Е для существа квантового порядка еще отвратительней, чем для представителей порядка машин.

— Гм. Тогда почему он здесь?

Не могу понять, какое срочное дело побуждает его. Большинство квантовых существ поселяются в пенистых промежутках космоса, в местах, недоступных для зрения остальных вариантов жизни, подобно бактериям твоего родного мира, которые живут в скалах. Специалисты Института Библиотеки установили контакт в квантовым порядком меньше ста миллионов лет назад.

Могу только предложить, чтобы вы вежливо отвернули взгляд, разведчик Хармс. Квант явно испытывает трудности. Не нужно добавлять ему неприятностей, глядя на него.

Гарри поморщился при этом напоминании.

— А, верно. Принцип неопределенности!

Он отвернулся. Его работа в пространстве Е — наблюдать, но если наблюдать слишком внимательно, можно причинить вред.

И вообще его настоящая задача — наблюдать за менее экзотическими пришельцами.

Большинство увиденных им кораблей принадлежали водорододышащим: их легко опознать, потому что эти шарообразные корабли в любом континууме выглядят одинаково. По какой-то причине члены этого порядка любят находить короткий путь через пространство Е, хотя уровни А и Б гораздо эффективней, а пункты перехода позволяют перемещаться быстрей.

В тех редких случаях, когда Гарри замечал представителей собственного порядка кислорододышащих — великой и могучей цивилизации Пяти Галактик, — ни один из них не приближался к его наблюдательному пункту, чтобы защитить свой запрещенный маршрут в этом запретном месте.

Неудивительно, что эту работу поручили шимпу из самого низкого класса. Даже преступники, старающиеся прокрасться в невозделанную зону, были бы дураками, если бы попробовали использовать пространство аллофоров.

И я дурак, поставленный охранять его.

Но все равно это лучше сухих ветреных степей Хорста.

Все что угодно лучше Хорста.

Он и его родители были единственными представителями своего вида на этой планете, а это означало длительный процесс овладения речью, особенно трудный для молодого неошимпанзе. Марко и Фелисити были постоянно заняты своими исследованиями, и Гарри приходилось практиковаться с дикоглазыми детьми пробшеров, которые смеялись над его волосатыми руками и тем, что он рано начал заикаться. С раскрашенными лицами, раздражительные и вспыльчивые, они не проявляли ни одного из тех качеств, которых со слов родителей он ожидал в старшей расе. К тому времени как он понял, насколько отличаются люди на Хорсте, это уже не имело значения. Он поклялся покинуть не только Хорст, но вообще Террагентское сообщество. Отправиться на поиски странного и незнакомого.

Много лет спустя Гарри понял, что подобное же стремление могло руководить и его родителями. В юношеском гневе он не обращал внимания на их просьбы о терпении, на их неловкую любовь, даже на их благословение при расставании.